КРУТОЙ УОКЕР. Хэппи-энда не будет

КРУТОЙ УОКЕР[1]  Хэппи-энда не будет

 
Михаил Мошкин
 
Эта история началась около месяца назад, когда внезапно вспых­нуло восстание пленных талибов в Мазари-Шарифе. Загадочное вос­стание, жертвой которого стал агент ЦРУ Майкл Спэнн и несколько сотен мятежников. Американцы выслали авиацию, которая подави­ла мятеж «ковровым методом», затем лагерь «зачистили». Среди немногих выживших пленников выделялся парень лет двадцати. Он был с ног до головы в грязи и в крови, но все же было видно, что он -не афганец.
Пленник назвал себя Абдул-Хамидом. На самом деле его звали Джонни Уокер. Тезка знаменитой марки виски, уроженец штата Кали­форния, «мальчик из хорошей семьи» — его безупречная речь выда­вала неплохое образование. Когда фото обросшего бородой Джон­ни появилось в газетах, мистер и миссис Уокер, поощрявшие некогда интерес сына к «загадочному Востоку», с ужасом узнали в борода­том воине Аллаха своего «мальчика»...
Недавно на одном из российских веб-сайтов был проведен оп­рос на тему: «Что бы вы сделали с Джоном Уокером, будь он не «аме­риканским талибом», а русским?» «Отвели бы в сортир и там замо­чили!» — таков был ответ подавляющего большинства. Того же мне­ния держатся в Пентагоне — здесь с удовольствием отправили бы предателя на электрический стул. Куда более гуманную меру наказа­ния для Уокера предложил Джордж Буш-старший: «Привезите этого парня в Америку, такого, какой он есть — бородатого, лохматого, чу­мазого, — и отправьте бродить по стране. Посмотрим, вызовет ли та­кое пугало сочувствие».
В конечном счете участь «этого пугала» решит суд. Первоначаль­но Уокеру грозил военный трибунал, как военнопленному, однако за американского талиба вступился... министр обороны США Доналд Рамсфелд. Мол, какой бы он ни был боевик, а все-таки — американс­кий гражданин. А пока следственным изолятором Уокеру служит де­сантный корабль «Батаан», крейсирующий в Аравийском море. Доп­рашивают Джона исключительно важные «шишки» из ЦРУ и ФБР. Они уже успели выведать у Джонни массу интересного. Да он и не отпи­рается. И «колется» на всю катушку. Особенно попробовав на себе воздействие «сыворотки правды». Например, Уокер поведал, что по крайней мере один из пилотов-камикадзе, направивших «Боинги» на Всемирный торговый центр и Пентагон, проходил подготовку в Аф­ганистане, в том же лагере, что и он сам. Что в конце священного месяца Рамадан планировался новый масштабный теракт, «после которого об Америке можно будет забыть». Что Уокер лично беседо­вал с бен Ладеном и чуть было не стал одним из летчиков-камикад­зе: ему было предложено либо «готовиться к самопожертвованию», либо воевать в составе отрядов «Аль-Каиды» против войск Север­ного альянса. Ему хватило ума выбрать последнее.
Джонни лежит на больничной койке, с лицом, почерневшим от побоев, и дает свое единственное интервью — журналисту Роберту Пелтону, сумевшему добиться свидания с «американским афганцем» на борту «Батаана». В словах крутого Уокера ни тени сомнения в собственной правоте, ни грамма раскаяния. Правда, он осуждает поступок своих братьев по оружию, поднявших мятеж в Мазари-Ша-рифе: «То, что произошло, — это ошибка, страшная ошибка. Большой грех нарушать договор, особенно в военное время. Это противоре­чит исламу». Этот рассказ проливает свет на одну из самых драма­тичных страниц войны, окрашенную кровью нескольких сот пленных талибов, убитых в Мазари-Шарифе, и агента ЦРУ Майкла Спэнна, по кличке Майки.
В конце ноября их отряд, рассказывает Уокер, защищавший один из последних оплотов «Талибана» — Кундуз, сдался войскам Север­ного альянса. Генерал Рашид Дустум обещал сохранить талибам жизнь, если они сложат оружие. Но некоторые из бойцов «Талиба­на», пуштуны и арабы, не доверяя «северянам», таджикам и узбе­кам Дустума, спрятали в складках одежды гранаты, благо сдавшихся обыскивали крайне небрежно. Когда талибов доставили в охраняе­мый лагерь, их, включая Уокера, поместили в подвал. Затем по одно­му стали вызывать наверх — для допроса и обыска. Тут-то и начали рваться гранаты, восстание началось. Одним из первых погиб со­трудник ЦРУ Майкл Спэнн, вероятно, лично допрашивавший воен­нопленных. Именно в его убийстве и обвинят Джона Уокера. Тот, ра­зумеется, все отрицает: по его словам, во время мятежа он вместе с половиной пленных безвылазно находился в подвале.
«Мятежники» были заведомо обречены — их ждало правосудие по-афгански, быстрое и безжалостное: американские самолеты не оставили камня на камне от лагеря, а моджахеды и подоспевший спецназ добили тех, кто уцелел и еще сопротивлялся. В подвал, где с частью пленных, не участвовавших в восстании, сидел Уокер, пусти­ли газ (который к тому же и загорелся) и воду — чтобы «выкурить» талибов наружу. Спаслись от огня лишь те, кто нырнул в воду, до половины заполнившую помещение. Как вспоминает Уокер, когдаканонада снаружи стихла, кто-то сказал: «Если мы сдадимся, нас будут пытать и, скорее всего, убьют»... .
Больше двадцати часов, не решаясь выйти, Джон провел в ле­дяной воде, окрашенной кровью плававших в ней трупов. Знал ли Джонни Уокер, что его «священная война», начавшаяся с невинного изучения Корана и арабского языка, продолжившаяся в тренировоч­ных лагерях «Талибана», закончится так бесславно?
Очнулся он уже в американском военном госпитале. Первым делом Джон поинтересовался, чей он пленник — Дустума или амери­канцев. «Вы наш пациент, и мы вас будем лечить», — ответили ему.
Весьма вероятно, что, излечив Джонни Уокера, его приговорят к смертной казни: ведь преступления, в которых его обвиняют — измена родине и посягательство на жизнь представителя властей (како­вым являлся агент ЦРУ Спэнн), — караются в США безжалостно.
Всего неделю спустя после того, как карьера Уокера в рядах та­либов завершилась таким жутким образом, в плен к моджахедам по­пал еще один солдат бен Ладена по имени Мохаммед Дауд, совсем недавно носивший другое имя — Дэвид Хикс. Индиана Джонс — такое прозвище Терри Хикс, житель австралийского города Аделаида, дал своему сыну. Подобно знаменитому киногерою, 26-летний Дэвид Хикс всю свою жизнь только и делал, что искал приключений. Даже любя­щий отец, который никак не может поверить, что его сын — террорист, и тот говорит, что Дэвид был «человеком без царя в голове». Никто не удивился, когда он ни с того ни с сего записался на курсы изуче­ния ислама, а вскоре и вовсе принял новую веру и получил новое имя.
Три года назад Дэвид (или Дауд) покинул Австралию и отправил­ся за тридевять земель — в Косово — воевать на стороне албанских сепаратистов. Через полгода «Индиану Джонса» уже видели в Каш­мире, в лагерях террористического движения «Лашкар-э-Тойба». По сравнению с Джонни Уокером австралийский моджахед Хикс был куда более серьезным воякой — в течение года его муштровали в афганс­ких центрах «Аль-Каиды», учили на пилота. Австралийская разведка полагает, что на «Индиану Джонса» и троих его соотечественников было возложено «маленькое, но ответственное поручение». В сере­дине декабря в Индии был задержан некий австралиец (имя которо­го в интересах следствия не разглашается). На допросе этот человек признался, что именно Австралия может стать следующей жертвой воздушного террора. Уже намечена цель — самое высокое здание в стране, небоскреб Риалто-Тауэрс в Мельбурне.
Но «Индиане Джонсу» не суждено было попасть в рай на крыль­ях «Боинга». Через две недели после 11 сентября Дэвид позвонил
отцу и сказал, что вряд ли вновь увидит семью и родной город — он будет защищать Кабул вместе с талибами. Но он все-таки вернулся на родину — правда, в наручниках и под конвоем. Американцы, к кото­рым сначала попал пленный, передали его своим союзникам-авст­ралийцам. «Семья, конечно, не разделяет его взглядов, — говорит Хикс-отец. — Но как бы то ни было, он — наш сын. Я просто надеюсь, что его оставят в живых. Так хочется вновь его увидеть. Ведь мы все еще любим его...».
Более трехсот «особо отличившихся» талибов и боевиков «Аль-Каиды», содержащихся в данный момент в лагере для военноплен­ных, найдут свое последнее пристанище в райских кущах Острова свободы. Американское правительство приняло решение сплавить плененных врагов от греха подальше — на базу ВМС США «Гуантана­мо», что на восточном побережье Кубы. Все указывает на то, что уг­рюмые бородачи перейдут с кальянов на гаванские сигары в самом скором времени — в течение ближайшей недели. Осталось только решить, какой вид транспорта — морской или воздушный — более под­ходит на роль «талибовоза».
 
Этот материал распространялся среди членов РИК в период подготовки заседания 7.
 
 
 

[1] Московский комсомолец. 2002 год. 9 февраля.
Михаил Мошкин


 
Новости
20.02.2021
В издательстве «Социум» Московского гуманитарного университета вышло в свет четырехтомное издание «Русский интеллектуальный клуб: стенограммы заседаний и другие материалы», подготовленное под научной редакцией ректора МосГУ доктора философских наук, профессора И. М. Ильинского.
10.07.2020
В издательстве МосГУ вышел 10-й юбилейный сборник стенограмм заседаний Русского интеллектуального клуба. Научным редактором сборника выступил президент клуба, ректор Московского гуманитарного университета доктор философских наук, профессор И. М. Ильинский. Ответственным редактором стал доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Вал. А. Луков.
25.10.2017
24 октября 2017 г. в актовом зале Московского гуманитарного университета состоялась торжественная церемония награждения лауреатов Международной Бунинской премии, которая в этом году проводилась в номинации «Поэзия». Приветствие участникам и лауреатам Бунинской премии 2017 года направил министр культуры РФ В. Р. Мединский, в котором он, в частности, отметил, что «за годы своего существования Бунинская премия по праву заслужила авторитет одной из наиболее престижных наград в области русской литературы. Среди её лауреатов значатся имена по-настоящему видных поэтов и прозаиков, наших с вами современников. Отрадно, что в России получают развитие столь важные общественные инициативы, нацеленные на популяризацию чтения, на усиление позиций русского языка».
20.10.2017
17 октября 2017 г. состоялось заседание Жюри Бунинской премии под председательством члена Президиума Союза писателей России, лауреата литературных премий Бориса Николаевича Тарасова. Подведены итоги конкурса, который в 2017 г. проводился в номинации «поэзия». 24 октября в конференц-зале Московского гуманитарного университета состоится торжественная церемония, на которой Председатель Попечительского совета Бунинской премии, член Союза писателей России, ректор университета профессор Игорь Михайлович Ильинский вместе с членами Жюри вручит заслуженные премии новым лауреатам.