Об элитарном образованииОБ ЭЛИТАРНОМ ОБРАЗОВАНИИ В России уже существует и набирает силу новый правящий класс, который ныне вряд ли можно определить только одним словом «капиталистический», то есть класс богатых и сверхбогатых людей. Столь однозначное понимание устарело. Ныне правящий класс — явление гораздо более сложное. Да, конечно, как и прежде, в капиталистическом обществе (как его ни назови: постиндустриальное, информационное и т. д.) доминирует элита богатства, но в условиях демократии возросло значение элиты политической и общественной власти, элиты СМИ, элиты знаний. Власть денег как таковых стала гораздо более ограниченной. В современном обществе бал правит не только «золотой телец». Власть рассредоточилась и по другим социальным слоям, которые уже никак не могут обойтись друг без друга в управлении обществом, если они озабочены, чтобы это управление осуществлялось лучшим образом, рассчитывают на устойчивое развитие и сохранение своей власти. При таком подходе (а он отвечает и интересам самого общества) возникает проблема наследования богатств и власти от поколения к поколению этих правящих элит и, следовательно, проблема воспитания и обучения наследников внутри каждой из этих элит. Одним словом, воспроизводство правящего класса через систему элитарного образования — среднего и высшего. По поводу элитарного образования можно затеять бесконечную дискуссию, ибо она, как принято многими считать, задевает вопросы равенства и социальной справедливости. И это на самом деле так. Однако вдаваться в споры я не стану. Ибо в теоретическом плане здесь в общем-то все ясно: проблема эта стара как мир, есть целая отрасль политологии — элитология, литература которой имеет своих классиков, начиная с Пифагора, Гераклита, Демокрита, Сократа, Платона и Аристотеля до Макиавелли, Гоббса, Достоевского, Ницше, Бердяева, Парето, Вебера, Тойнби, Фройма, Ясперса и многих других выдающихся мыслителей, философов, социологов, психологов, писателей и т. д. Что существенного можно добавить по этому поводу в одной короткой заметке?.. Меня проблема элитарного образования интересует в сугубо практическом плане, как проблема российская, нынешняя. Я знаю, что в Москве и Подмосковье, а также в некоторых крупных городах российских регионов существуют очень дорогие частные школы, ежемесячная стоимость обучения в которых колеблется от 1000 у. е. и более. Эти цифры повергают российского обывателя в шок, поскольку для многих — это сумма годового бюджета семьи. А цифра, полученная после умножения этой суммы на 10 месяцев обучения, вызывает злобу и ненависть ко всем, чьи дети ходят в такие школы. Ну и что? То, что в России множество бедняков и нищих — это, конечно, безобразие и позор для государства и властей. Мы можем сколько угодно возмущаться таким положением вещей, но будет лучше, если мы станем все-таки что-то делать, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Людей радикальных взглядов, зовущих «народ» (а это и миллионы состоятельных и богатых) к новой социальной революции, сегодня (пока?) немного. Подавляющее большинство смотрит в будущее с социально-либеральных позиций в надежде на то, что государство и частный сектор (прежде всего — богатые) найдут оптимальный вариант взаимоотношений и управления обществом, позволяющий уничтожить нищету и сократить бедность. Понимая, что задача эта очень непроста, я все-таки тоже придерживаюсь этого взгляда и в соответствии с ним строю логику моих рассуждений. Что мы должны понять прежде всего? Богатый человек — существо особого рода. Везде и всюду он полагает, что богатство — результат его заслуг, хотя это далеко не всегда именно так. Обычно богатство приобретают люди с низкой душой и ничтожными способностями. В нынешней России мы почти не встретим исключений. Скорое богатство, да еще в таких фантастических масштабах, измеряемых сотнями миллионов и миллиардами долларов, по определению не может быть нажито праведным путем. Для огромного количества, если не сказать, подавляющего большинства, богатство стало школой тщеславия, невежества и разврата. У самых «крутых» миллиардеров богатство породило непомерные политические амбиции и наглость, за что некоторые из них уже поплатились свободой. И практически некого назвать, кто применил бы свое достояние на пользу стране, у которой они его, как правило, попросту украли. Эти люди не имели никаких нравственных принципов до того, как разбогатели, не имеют никаких гражданских убеждений и ныне. Для них Россия — это пастбище, на котором они кормятся, жиреют и гадят. Их души не связаны с Россией, но в их руках — две трети ее богатств. И в этом смысле богатые люди более опасны для современного общества, чем бедные женщины, у которых отсутствует мораль. Женщина изменяет мужу, чтобы получить деньги для семьи; богачи готовы изменить родине, чтобы забрать ее деньги и вывезти в другую страну. Недавно один из заместителей Председателя СПС заявил с экрана телевизора: «Мы будем «валить» Путина. И если не свалим его, то останется одно — валить из России». Разумеется, с деньгами, которые уже давно лежат у них в зарубежных банках. На мой взгляд, ситуация драматическая, острота ее просто недооценивается. Но в данном случае, я хочу говорить не о том, как удержать национальное богатство в России — это тема особого разговора, — а о том, как сделать так, чтобы в будущем, если первую задачу удастся решить, эти богатства были использованы с пользой для страны. Смысл разговора в том, как сделать наследников нынешних богачей более умными и мудрыми, более нравственными и умеренными. Богатые тоже смертны. Это ясно даже им самим. Проблема наследования для них ныне, быть может, самая главная из всех. И тут интересы нормальных, богатых людей и интересы общества совпадают. Я говорю «нормальных» богатых, а не богатых вообще и, тем более, самых богатых, потому что эти «выходцы из народа» никогда уже в народ не вернутся. Проблему воспитания и обучения наследников своих богатств они решают самостоятельно и никогда никому ее не доверят. У Р. Абрамовича пятеро малолетних детей; у Б. Березовского — шестеро; у М. Ходорковского — четверо; у В. Потанина — трое. Никто не слыхивал, чтобы дети этих и других олигархов посещали ясли, детский сад или обычную школу. Это же относится и к детям многих других богатых родителей. Дело даже не в безопасности, которую богатые по понятным причинам вынуждены ставить на первое место. Массовое дошкольное и школьное образование находится ныне на столь низком уровне, что все, кто может, обучают детей в частных школах или на дому. Более того, некоторые, как это сделала глава корпорации «Интеко» Елена Батурина (капитал более 1 млрд. долл.) создала собственную частную школу, в которой учится ее дочь. Старшие дети олигархов (у кого они есть и уже закончили школу) поголовно все учились или учатся в зарубежных университетах. Старший сын М. Ходорковского Павел — в Гарварде (США). Дочь В. Вексельберга «грызет гранит науки» в Йельском университете, а сын — в высшей школе Fieldstone в Нью-Джерси (США). Дочь Б. Березовского училась в Кембридже. Многие сотни, а может и тысячи детей богатых родителей учатся в университетах США, Великобритании, Франции, Германии и других стран. Причины все те же: безопасность и низкое качество образования в российских вузах, даже по старинке престижных. Газобетон. Хорошо или плохо то, что дети богатых детей учатся за рубежом? конечно, есть немало очевидны плюсов, о которых и говорить даже не стоит. Но есть один огромный минус, который в контексте нашего разговора о том, как сделать так, чтобы богатства богатых россиян оставались в России и «работали» прежде всего на Россию, на повышение благосостояния ее граждан, перекрывает все эти плюсы. В конечном счете, может получиться так, что наследники богачей переплюнут своих «отцов» в их пренебрежении к стране, которая дала им это богатство. В американских, английских, немецких и французских университетах их никто не будет учить пониманию того, как спасать Россию и любви к ней. С какой стати? Напротив, за пять-шесть лет обучения они пропитаются тем высокомерием и презрением к нашей стране, которые сознательно (почему — другой вопрос) культивируются в странах «золотого миллиарда». И выйдет так, что богатства России, которые уже сейчас в сотнях миллиардах долларов находятся на счетах западных банков и работают на другие страны, будут еще быстрее утекать из России. Примеров уже и ныне предостаточно. Вот один из них. Все знают симпатичную певичку Алсу — дочь в недавнем прошлом вице-президента ЛУКОЙЛа, а ныне — члена Совета Федерации РФ от Алтайского края Ралифа Сафина. Но никто не знает, что у сенатора есть еще и 28-летний сын — владелец 4 сахарных заводов и кондитерской фабрики… в Молдавии. Куплены они, разумеется, на деньги отца: 12 млн. долларов плюс инвестиции в реорганизацию производства. Сам сын, окончивший Лондонскую школу экономики, в основном живет в Лондоне, а российские нефте-доллары работают на Молдавию. Еще пример. Был такой некогда широко известный, а ныне всеми забытый банкир-миллиардер Александр Смоленский. После скандалов он отошел от дел, оставив сыну Николаю остатки своего банковского бизнеса на сумму 2,9 млрд. долларов. Как распорядился ими наследник? Купил за 8 млн. фунтов дом в Лондоне и английскую компанию TVR, выпускающую элитные модели спортивных автомобилей ручной сборки. Не российскую компанию, английскую… Проблемы, возникающие внутри данного слоя, богатых и сверхбогатых людей, носят характер общественных, государственных. Это «высший класс», это замкнутый круг, у которого свои обычаи и традиции, свои интересы, один из которых состоит в том, чтобы дать своим детям, особенно, первым наследникам самое высококлассное образование. В этом случае большинство родителей с высоким материальным достатком за ценой не стоят, готовы платить по максимуму, было бы за что. В нынешней России это стремление наталкивается на возмущенное «общественное мнение». Речь идет о неравном доступе к образованию, о клановости, социальной селекции на основе материального неравенства и т. п. Да, это так. Но может ли быть иначе при данных обстоятельствах, когда богатые уже есть? Каждый слой общества, более того, семья воспроизводят себя через систему образования: художники отдают своих детей в художественные школы и вузы, музыканты — в музыкальные, военные — в военные, киношники — в киношные, актеры — в театральные и т. д. И не все дети великих — Репины, Чайковские, Щепкины и Станиславские. Что же удивительного в том, что отец, автомобилестроитель или банкир, хочет видеть сына преемником своего дела и своих богатств? Выступать против этого может только глупец или ханжа. Для меня вопрос в другом: чему хочет научить отец своего сына, каким мечтает воспитать его? Сегодня есть вещи общего и безусловного плана, к которым стремятся все: знать иностранный язык, а лучше два-три, основы экономики, владеть компьютером, а также некой суммой специальных знаний. Запросы не бог весть какие, но удовлетворить их в полной мере могут далеко не все российские вузы, а лишь часть их. И уже это служит основанием для того, чтобы состоятельный родитель отправлял свое чадо учиться за границу. Но если мы говорим о нормальном российском предпринимателе, сознающем, что как богатый или добившийся больших успехов в политике, управлении, медиа или шоу-бизнесе человек, он входит в высшую элиту общества, то естественно, если он хочет, чтобы его наследник углубленно изучил основы общечеловеческой и отечественной культуры, получил возможность проявить свои творческие и физические способности, развил свой эстетический вкус, приобрел понятия и навыки этикета и т. п. Требовать этого от подавляющего большинства российских вузов нынче было бы странно. И это еще один аргумент в пользу того, чтобы дать наследнику заграничное образование, хотя заранее ясно, что вернется он в Россию (если вернется!) не только с иностранным языком, но также с иностранным взглядом и отношением к происходящему в ней. И будет ли он тем наследником, о котором мечтал отец? Существует, наконец, еще одна немаловажная причина, по которой вузы «массового производства специалистов» не устраивают состоятельных потребителей: здесь мало интересуются отдельно взятым студентом. Между тем, немалая часть детей из богатых семей крайне нуждается в индивидуальном подходе. Не только потому, что богатство родителей никому не гарантирует ум и способности. Наоборот, дети состоятельных семей хорошо питаются, одеты и обуты, у них есть все, что захочется. Зачастую уже в детстве и юности настолько избалованы, что им ничего не хочется. В том числе не хочется учиться. Зачем? Материальные потребности вполне удовлетворены, духовные слабы, а то и отсутствуют. Пороки «золотой молодежи» во все времена схожи. Нынче к ним добавились еще наркотики, культ секса и т. п. Первейшей педагогической задачей становится формирование мотивации в получении образования. А это дело крайне трудное, предполагающее именно индивидуальный подход: изучение особенностей конкретной личности, поиск подходов к его уму и душе. Традиционными способами («двойка» — «пятерка», нотация — похвала, публичное осуждение) тут ничего не добьешься. В этом случае с молодым человеком надо, как говорится, возиться. В обычной школе, в обычном вузе это невозможно. И еще. Массовое и узкоспециализированное образование готовит специалиста, исполнителя, «человека-винтика», «человека-функцию». Между тем, молодое поколение высшего класса, в частности, богатых семей, должно обладать лидерскими качествами. Эти качества не передаются по законам генетики, даже если отец обладает ими. Они воспитываются, формируются. Равно как знатное происхождение и богатство еще не гарантия подлинной элитности. Идеальный вариант — единство аристократического происхождения, личного богатства, ума, творческих способностей и успехов. Но я-то говорю о российских реалиях. Откуда возьмется аристократизм у нувориша? В современном российском обществе, если оно претендует называться демократическим, наряду с государственной должна существовать независимая от него система образования, которая была бы сориентирована прежде всего на частный сектор, на рыночную экономику. Частный сектор должен быть представлен в законодательных органах государственной власти, иметь свои политические партии, молодежные организации, свои (частные, независимые) СМИ, свою негосударственную (в том числе частную, независимую) систему среднего и высшего образования, где в основном и должны обучаться и воспитываться дети наиболее состоятельной части среднего и высшего классов. Обращаю внимание на слово «воспитание», с помощью которого в сознание новых поколений привносится идеология частного предпринимательства, духовные и нравственные ценности общественных элит. Абсолютно убежден, что государственное, да еще массовое и узкоспециализированное образование такую задачу никогда не будет ставить, а если «вдруг» какой-то ректор вуза решит это сделать, то у него ничего не выйдет. Ибо для этого необходимо иметь известное и немалое количество преподавателей определенной идеологической, частнособственнической закваски. Но откуда их взять в российских госвузах? Как могут они в одной аудитории славить силу частного капитала, а перейдя в другую, возвеличивать роль государства? И почему на налоги миллионов наемных работников, за счет которых содержится государственное образование, должны обучаться и воспитываться дети тех, кто сегодня управляет ими, а завтра будут управлять уже сами нынешние дети? Конфликт низших слоев общества с высшим образованием в современной России вполне ощутим и еще неизвестно, во что он выльется. Если элита, захватившая власть, богатство и престиж, начнет укреплять свои позиции за счет непривилегированных групп, конфликт неизбежно углубится и обострится, может привести к социальному взрыву. Мнение, что богатые обучаются в госвузах вместо бедных и за их счет, имеет широкое хождение. И для этого есть немало оснований. Скажем, дать взятку в 25-30 тысяч долларов за поступление в «престижный» госвуз, а потом тянуть за деньги свое чадо еще пять лет обучения, бедная семья не в силах. Подавляющее большинство граждан России убеждено, что высшее образование должно, во-первых, способствовать развитию человеческих ресурсов общества; во-вторых, создавать механизм селекции индивидов исключительно в соответствии с их способностями и талантами; в-третьих, готовить специалистов для тех видов деятельности, к которой они наиболее способны, и тем самым служить своеобразным «лифтом», позволяющим человеку низшего слоя подняться на любой высший этаж любой из элит. Иными словами, наше нищее и раздраженное общество готово принять идею социальной селекции только на основе интеллектуальных способностей, творческих талантов и личных достижений человека и напрочь не приемлет идею попадания в элиту согласно предписанному статусу, принадлежности к определенному слою высшего класса. Только наиболее способные должны достигать самых ответственных, элитных позиций. Я тоже за это. Но вот беда: в жизни все выходит совсем по-другому. И всегда по-другому выходило. И будет выходить. А с жизнью следует считаться. Может показаться, что я ломлюсь в открытую дверь: в России уже скоро 15 лет существует сектор негосударственного образования; среди негосударственных вузов около трети — частные. Может показаться, что это вполне негосударственные, вполне свободные и вполне независимые учебные заведения. Увы, в России многое только кажется: рынок, демократия, свобода… На самом деле подавляющее большинство вузов этого типа в главном и основном — в содержании образовательных услуг — самые что ни на есть государственные, так как работают в жестком поле государственных образовательных стандартов (ГОС). Шаг вправо, шаг влево — и ты не получил госаккредитацию, а с этим — право на выдачу госдиплома, иначе говоря (в глазах потребителя) — ты банкрот, ты плохой. Потому что как бы и сколько бы ни издевалось российское государство над своим гражданином, гражданин государство любит, только ему доверяет, только в него верит. Любит и верит бессознательно, безотчетно. Может, потому, что больше верить некому? Ведь большинство негосударственных вузов, в том числе частных, — обычные (а чаще еще более слабые) госвузики по производству кадрового и человеческого ширпотреба. Заявляя, что они готовят «специалистов будущего», «кадры ХХI века» и тому подобную чушь, они совершенно не отдают себе отчета в том, что в негосударственном образовании есть своя социальная потребность, необходимость удовлетворения которой и вызывает к жизни этот образовательный феномен; что у негосударственных вузов есть своя социальная функция, одним из важнейших элементов которой является в развитом обществе — поддержка стабильности и воспроизводство элиты общества и прежде всего его частного сектора, высшего класса. В тех же Соединенных Штатах Америки такие элитные школы как Гронтон и Сен-Поль и такие элитные университеты как Гарвардский, Колумбийский, Йельский, Принстонский; такие элитные средние учебные заведения как Итон и Хэрроу и такие элитные университеты как Оксфорд и Кембридж в то же самое время являются и элитарными. Правильнее сказать — были элитарными, то есть закрытыми и с лучшими в этих странах и в мире вузами, потом (по мере демократизации общества) стали более открытыми настолько, что ныне почти половина обучающихся в этих вузах — из низшего класса, а качество образования, как и плата за обучение, по-прежнему наивысшее. Подчеркну очень важное обстоятельство: элитные (high guality education) и открытые учебные заведения родились из ныне элитарных, закрытых, когда-то доступных только для детей знати и богачей. Такова логика развития образования от древнейших времен до нынешнего дня во всех странах мира Демократизация общественной жизни вносит свои коррективы, но не в силах отменить этот закон; политика не в состоянии запретить экономику и власть богатства, которое имеет свойство концентрироваться в руках меньшинства, управляющего большинством. Стабильное воспроизводство качественной элиты обеспечивается системой контролируемых ею качественных учебных заведений. Союз элиты знаний и бизнес элиты создает элиту элит, сверх элиту. России только предстоит в ускоренных темпах (с учетом общеисторического опыта) пройти этот путь. Первые шаги по дороге капиталистического строительства наша страна совершает в тот момент, когда формирование элит в развитых странах происходит по двум каналам: 1) через открытое продвижение на вершине правящих элит люде, обладающих выдающимися способностями и талантами, 2) через систему закрытого рекрутирования в элиту по признакам знатности, богатства и связей родителей. Но если на Западе, где существует действительно элитное образование, реальный рынок и развитая демократия, все большее значение имеет первый канал, то в России, где т. н. элитные вузы — это фикция, а демократия и рынок имеют приставку «псевдо», высшие должности, места в политической, деловой, медийной и других элитах занимаются на основе личных знакомств по принципу «свой — чужой» или просто покупаются за деньги. Родные дети получают должности, власть и богатства как в Древней Руси — по праву наследования, без учета специальных знаний, способностей управлять и необходимых нравственных установок. Когда говорят о том, что в США — лучшее в мире образование, то это правда лишь в том смысле, что в США из 3 535 вузов есть около 50 прекрасных университетов, в которых обучается около 10% всех студентов. Именно эти университеты — сливки американского образования, а их выпускники — гордость Америки. Большинство остальных университетов США весьма средние, а то и откровенно слабые. Когда говорят о растущей конкуренции на мировом рынке образовательных услуг, то надо понимать, что речь идет о конкуренции элитных вузов. Состоятельные родители заинтересованы в качестве образования и готовы платить за него высокую цену. По другому качества не добиться. Это поняли и в Западной Европе, которая проигрывает соревнование американской образовательной системе именно в элитном образовании, которое стоит в США в 4–5 раз дороже, чем в Европе. На мой взгляд, государства всеобщего благоденствия Европы стоят на пороге бурного развития дорогого частного образования, т. к. сами они увеличить в несколько раз расходы на образование не в состоянии. В России власти усиленно ищут выход из кризиса образования. Еще недавно говорили о необходимости выделить из 624 госвузов сначала 50, потом 30 и, наконец, 20 ведущих с тем, чтобы начать их усиленное финансирование. Это такие вузы как МГУ, ЛГУ, МГТУ им. Баумана, Финансовая академия, МГИМО и несколько им подобных, которые в глазах российского потребителя имеют имидж элитных. Идея встретила яростное сопротивление со стороны ректорского корпуса. 18 июля 2005 года Министерство экономического развития и торговли РФ внесло в Правительство РФ проект концепции Федеральной целевой программы развития образования на 2006-2010 годы. В нем вузы подразделяются на 4 категории. 1. Общенациональный университет — высший статус учреждения или организации высшего профессионального образования, который планируется присваивать вузам, прошедшим процедуру соответствующей аттестации. В настоящий момент указывается, что вуз, претендующий на получение столь высокого статуса должен быть культурным и интеллектуальным центром, проводить фундаментальные исследования, осуществлять перспективные разработки в области образования, в полной мере быть проводником процесса интеграции науки и образования. Законодательное утверждение данного статуса находится на стадии планирования. 2. Базовый (систематизирующий) вуз — статус учреждения или организации высшего профессионального образования, который планируется присваивать вузам, прошедшим процедуру соответствующей аттестации. В настоящий момент указывается, что вуз, претендующий на получение данного статуса должен быть лидером в подготовке кадров для той или иной отрасли по качественным показателям. Законодательное утверждение данного статуса также находится на стадии планирования. 3. Интегрированное учебное заведение — термин, обозначающий учреждение или организацию образования, как правило, профессионального, реализующее образовательные программы разных уровней: например, вуз, который наряду с программами высшего профессионального образования реализует программы среднего и начального профессионального образования или дополнительного образования взрослых, имея в рамках своего юридического лица профессиональный колледж или институт повышения квалификации. 4. Остальные вузы, которые не попали ни в одну из названных категорий. В Концепции подчеркивается, что «будет обеспечено опережающее развитие национальных и системообразующих вузов, как центров интеграции науки и образования для подготовки элитных высокопрофессиональных кадров. Вводится также понятие «исследовательский университет» (или учебно-научно-исследовательский комплекс) — в случае, когда вуз не является университетом) — (законодательное утверждение данного статута находится на стадии планирования). Как известно, в США используется так называемая «классификация Карнеги», согласно которой все университеты и колледжи делятся на шесть категорий, и высшая как раз называется исследовательским университетом. Они характеризуются широким набором учебных дисциплин, имеют в своем составе аспирантуры, присуждают не менее 50 докторских степеней (PhD) в год и получают государственное финансирование на выполнение научных исследований не ниже определенного уровня (не менее 15,5 млн. долл. в год). Отнесение университетов к исследовательским происходит по факту, а не задается директивно и не сопровождается предоставлением каких-либо льгот. В Российской Федерации концепция создания исследовательских университетов только начинает серьезно прорабатываться. В данном случае имеется в виду в первую очередь создание новых структур на основе добровольной интеграции университетов и академических институтов, а также государственных научных центров. Возможно, этот эксперимент в долгосрочном плане будет иметь положительные результаты, хотя вряд ли он полностью решит проблему элитного, а тем более элитарного образования. Еще раз скажу: философия государственного и негосударственного, особенно частного, образования находятся в принципиальном, серьезном противоречии. Подготовка кадров для частного бизнеса в государственном вузе — это нонсенс. Тем не менее, подход властей в этой области определился, и негосударственные вузы должны осознать всю серьезность своего положения в принципиально меняющейся образовательной ситуации. В том числе, и с учетом того, что о существовании такого рода учебных заведений (как средних, так и высших) в концепции не сказано ни слова. Еще один пример того, сколь своеобразно понимают российские власти слова «демократия», «свобода предпринимательства» и т. п. У состоявшихся, продвинутых, сильных негосударственных вузов, способных конкурировать с лучшими госвузами, нет другого выхода, как крепить свой союз, координировать свою деятельность. Они тоже должны исповедовать идеи ускоренного и опережающего развития, ухода в отрыв от конкурентов; у них нет иного выхода, как искать себе союзников в лице среднего и крупного бизнеса, всех видов элит, исходя из того, что они, как агенты гражданского общества, а не государство, должны определять вектор и характер общественного развития, решать вопросы о том, как им развиваться. Элита знаний должна осознать неизбежность такого выбора, а бизнес — элита во всех ее ипостасях, понять, этот союз нужен не меньше. Вопрос стоит так: «Вы хотите жить в будущем?.. Объединяйтесь!» Август 2005 года Из книги: Ильинский И. М. Между будущим и прошлым : Социальная философия Происходящего. М., 2006. |
Новости
20.02.2021
В издательстве «Социум» Московского гуманитарного университета вышло в свет четырехтомное издание «Русский интеллектуальный клуб: стенограммы заседаний и другие материалы», подготовленное под научной редакцией ректора МосГУ доктора философских наук, профессора И. М. Ильинского.
10.07.2020
В издательстве МосГУ вышел 10-й юбилейный сборник стенограмм заседаний Русского интеллектуального клуба. Научным редактором сборника выступил президент клуба, ректор Московского гуманитарного университета доктор философских наук, профессор И. М. Ильинский. Ответственным редактором стал доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Вал. А. Луков.
25.10.2017
24 октября 2017 г. в актовом зале Московского гуманитарного университета состоялась торжественная церемония награждения лауреатов Международной Бунинской премии, которая в этом году проводилась в номинации «Поэзия». Приветствие участникам и лауреатам Бунинской премии 2017 года направил министр культуры РФ В. Р. Мединский, в котором он, в частности, отметил, что «за годы своего существования Бунинская премия по праву заслужила авторитет одной из наиболее престижных наград в области русской литературы. Среди её лауреатов значатся имена по-настоящему видных поэтов и прозаиков, наших с вами современников. Отрадно, что в России получают развитие столь важные общественные инициативы, нацеленные на популяризацию чтения, на усиление позиций русского языка».
20.10.2017
17 октября 2017 г. состоялось заседание Жюри Бунинской премии под председательством члена Президиума Союза писателей России, лауреата литературных премий Бориса Николаевича Тарасова. Подведены итоги конкурса, который в 2017 г. проводился в номинации «поэзия». 24 октября в конференц-зале Московского гуманитарного университета состоится торжественная церемония, на которой Председатель Попечительского совета Бунинской премии, член Союза писателей России, ректор университета профессор Игорь Михайлович Ильинский вместе с членами Жюри вручит заслуженные премии новым лауреатам.
|