Статьи

Выступление на юбилее А. А. Зиновьева (2002 г.)

Выступление на юбилее А. А. Зиновьева (2002 г.)

А. И. Фурсов

директор Института русской истории Российского государственного гуманитарного университета, заведующий отделом Азии и Африки ИНИОН РАН, кандидат исторических наук, член Русского интеллектуального клуба МГСА

Уважаемые коллеги! В названии своего выступления я постарался отразить двойную тематику нашей конференции, которая означена: это 80-летие А.А. Зиновьева и итоги ХХ века. Для этого пришлось пойти на некий плагиат по отношению к одной из статей Ленина, и я назвал свое выступление "Зиновьев как зеркало века".

ХХ век начинался в России, да и не только в России, с мрачных предчувствий. Например, А. Блок писал: "ХХ век еще бездомней, еще страшнее жизни мгла, еще чернее и огромнее тень люциферова крыла".

Но на самом деле ХХ век прошел не только под тенью "люциферова крыла". Было очень много и надежд, и разочарований. Это был век великих надежд, и почти все они не сбылись. Надежды можно перечислять на десятки, на пятерки. Я ограничусь тремя.

Одна из главных надежд ХХ века заключалась в том, что, если весь мир воспримет либо капиталистическую модель, либо антикапиталистическую, советскую, коммунистическую, то весь мир, так или иначе, обретет счастье. На самом деле из этого ничего не получилось. Вадим Михайлович говорил о том, что к кризису пришло общество, которое поставило деньги и капитал во главу угла. Но в 1991 году пришло общество, которое поставило антиденьги и антикапитал во главу угла. Этот вариант тоже не осуществился.

Еще одна надежда, которая не реализовалась в ХХ веке. Это надежда на то, что возможно социосистемное воплощение социальной справедливости в виде коммунистического, антикапиталистического порядка. Она тоже не осуществилась.

Наконец, еще одна надежда. Это надежда на то, что техника решит все проблемы. Она тоже не осуществилась. Парадоксальным образом именно научно-техническая революция поставила крест на этих несбывшихся надеждах. Обратите внимание, что в канун научно-технической революции в 50-60-е гг. очень модным жанром была научная фантастика. Прошла научно-техническая революция и мода пошла на совершенно другую вещь, на "фэнтази", на Толкиена, на Гарри Поттера и т.д. То есть НТР удивительным образом переключила интерес с научной фантастики на ненаучную.

ХХ век - это век мегапроектов. Мега проектов в ХХ веке было несколько. Один проект - это англосаксонский, либеральный проект, капиталистический. Второй - антикапиталистический или такой интернационал-социалистический. И, наконец, проект, который выдвинула нацистская Германия - национал-социалистический проект. Почти все проекты по сути рухнули. сейчас говорят о том, что победил либеральный проект. каким образом победил? В том, что он сумел охватить примерно 20% населения. Здесь говорили о том, что умер марксизм. В каком смысле умер? В известном смысле умер и либерализм. На самом деле мы сталкиваемся с кризисом универсалистского проекта в целом.

Почти незамеченным прошло такое событие как иранская революция, потому что это далеко, где-то в афро-азиатском мире (1979 год). В чем смысл иранской революции? Это первая революция на периферии мировой системы, которая прошла не только не под марксистскими левыми лозунгами, а вообще не под светскими лозунгами, а под религиозными. После этого произошла масса мелких событий, которые очень красноречиво говорят о кризисе универсалистских ценностей как западных.

Маленький пример, который очень красноречив, на мой взгляд. В 1994 году в Сингапуре арестовали студента, который портил краской машины. Сингапур - это совершенно кон. Его арестовали и приговорили к шести ударам по заду бамбуковой палкой и месяцу тюрьмы. Клинтон возмутился, позвонил президенту Сингапура и сказал, что ладно, месяц тюрьмы - это нормально, но вот насчет телесных наказаний - это не годится. На что президент Сингапура ответил, что это ваши западные ценности, а у нас свои ценности. Этот ответ был бы совершенно невозможен в 60-70-е годы. Это говорит о том, что на самом деле мы имеем дело в конце ХХ века не с кризисом марксизма или либерализма. Кризис более глубок. Это кризис универсалистских моделей. За этим кризисом скрывается очень простая вещь. В течение 200 лет нам говорили: есть универсализм. На самом деле под видом универсализма нам продавали модель развития уникальной цивилизации, которую эксплуатировал весь мир, в том числе и на основе этого мифа об универсализме, который говорил: делайте как мы и тогда у вас будет все в порядке. В конце ХХ века получается, что "делайте как мы", а на самом деле ничего не получается. В результате на Западе возникают социологические теории типа общества "20 + 80": 20% богатых и 80% бедных и никакого среднего класса.

Чьим веком был ХХ век? Есть несколько точек зрения. Два года назад на семинаре в Люксембурге, посвященном первым пятидесяти годам ХХI века, была специальная панель, чьим веком был ХХ век. Очень многие сказали, что он был американским. Кто-то говорил о том, что это был век афро-азиатских народов, которые в виде третьего мира шагнули на международную арену. И очень мало, кто говорил, что на самом деле это был век советский, век коммунистический. Я думаю, что ХХ век был веком советско-американским и веком противостояния двух моделей.

В 1943 году в разгар мировой войны после Ялты началась глобальная "холодная" война. Эта война в отличие от мировых была глобальной, потому что речь шла о борьбе двух планетарных проектов. Побочным продуктом этой войны стала глобализация, которая выросла из этой глобальной войны, потому что, действительно, правы были античные философы, говорившие о том, что борьба - это отец всего.

ХХ век был веком острейших противоречий. Их тоже можно считать десятками, пятерками. Я остановлюсь на пяти основных противоречиях.

ХХ век был веком острейших противоречий между верхами и низами. Марксисты называют это классовой борьбой, либералы говорят о социальной борьбе. Причем ХХ век был веком не только борьбы труда и капитала, рабочих и капиталистов, ХХ век был веком великих крестьянских войн. Причем великие крестьянские войны произошли там, где их вообще в истории никогда не было, например, в Индии, где кастовая система блокировала возможности крестьянских восстаний. С 1946 по 1951 год было великое крестьянское восстание в Теленгране, то, чего не было никогда до этого.

Наконец, начало ХХ века ознаменовалось победой великой крестьянской войны в России. Строго говоря, до этого крестьянских войн в России не было. Были казацкие войны, у которых был крестьянский привес. С 1905 по 1920 год в России бушевала великая крестьянская война, которая победила. Победила в том смысле, что к 1920 году в общинной собственности 99% земли, т.е. была повернута вспять столыпинская реформа. В 1921 году крестьянские восстания заставили большевиков пойти на НЭП, т.е. крестьянская война в России в начале ХХ века увенчалась успехом. Это был один из результатов ХХ века.

Второе крупное противоречие ХХ века. Острейшее противоречие: общество - личность. ХХ век довел это противоречие до максимальной остроты. Это не только для тех стран, которые называются тоталитарными. Благополучная демократическая Швейцария, там противоречие "общество - личность" настолько остро. Достаточно почитать Дюрренматта, чтобы понять насколько остро это даже в такой благополучной внешне стране.

Еще одно очень острое противоречие - это противоречие Запад-Россия, которое в ХХ веке реализовалось как противоречие капитализм-коммунизм. Весь ХХ век это противоречие реализовывало себя как противоречие двух систем. Но на самом деле это противоречие возникло не в ХХ веке. Оно возникло раньше. Это редко было противостояние Россия-Запад в целом. В ХIХ веке Россия противостояла Западу в целом только один раз в период Крымской войны, которая недооценена как некое воспоминание о будущем. А вот ХХ век позволил разыграть эту драму в социосистемном плане.

Еще одно противоречие. По-русски оно звучит не очень хорошо. Зигмунд Бауман, польский социолог, который работает сейчас в Великобритании, выдвинул два понятия: глобалы и локалы. 20% люди, которые живут в глобальном мире и 80% - в мире локальном. У нас часто говорят о глобализации. Этот термин "запустил" социолог Робертсон. Но через три года он отказался от этого термина. Об этом мало кто знает. С тех пор он пользуется термином " глоколизация", т.е. глобализация - это для одних глобализация, для других - это локализация. Это люди, которые никогда не двинутся со своих мест. Кстати для России: в советское время можно было приехать с Урала в Москву, поступить в МГУ учиться. Трудно, тяжело, но учиться. Сейчас люди, живущие вне Москвы и Московской области, у них шансы приехать поступить в Московский университет и учиться очень невелики. То же самое и во всем мире.

Наконец, последнее противоречие, о котором я хочу сказать, это противоречие между западноцентричной, капиталоцентричной наукой и той реальностью, которая существует. Дело в том, что хотим мы этого или не хотим, но будь то марксистская или либеральная наука, наука эта сформирована таким обществом, в котором собственность отделена от власти, которая очень отчетливо делится на экономическую, политическую и социальную сферы. Это прекрасно работает для объяснения буржуазного общества. Но как быть с таким аппаратом и с таким инструментарием для общества, например, где религия и политика, как в исламе, не расчленены, для анализа коммунистического общества, где власть и собственность не расчленены. То есть очень многие проблемы познания научного понимания, о которых говорил Игорь Михайлович, связаны с тем, что мы до сих пор смотрим на мир западноцентричным взглядом даже тогда, когда в сфере науки бунтуем против Запада.

Вот обо всех тех противоречиях, о которых я сказал, практически обо всех о них написал Александр Александрович Зиновьев. Он практически все их отразил, более того зафиксировал некие практические позиции по этим вопросам. Например, государство в одном лице. Это, безусловно, теоретическое и практическое снятие противоречия "общество-личность". Для того чтобы противостоять обществу, любому, будь то западному, советскому или постсоветскому, нужно действительно становиться государством в одном лице или социальным институтом в одном лице. Почитайте "Зияющие высоты", "Желтый дом" и т.д. Я думаю, что "Желтый дом" в этом отношении лучшая работа, наверное, потому что это моя любимая работа Александра Александровича. Есть это и в других работах.

Проблема конфликта противостояния "верхи-низы". Здесь очень интересная вещь есть у Александра Александровича. Дело в том, что в 60-70-е годы оппозиционная мысль в Советском Союзе выдвинула несколько проектов. Обычно противопоставляется проект неопочвенический Солженицына проекту либерально-западническому Сахарова. Это действительно так. Но был еще один проект, который противостоит этим двум проектам вместе взятым. Это проект Зиновьева. Это проект с одной стороны "Я государство в одном лице" и проект, в основе которого лежит убеждение, что хороших социальных систем не бывает. Кроме того, как оказалось, и Сахаров, и Солженицын рассматривали социальный процесс как бы с позиций будущих господствующих групп. Это не потому, что они так специально придумали. Философы просвещения тоже не думали, что они работают на те социальные группы, которые победят в послереволюционной Франции, но объективно сработали на них. Дантон в этом смысле все видел. Молодому тогда еще не Людовику ХVIII он говорил: "На Вас, молодой человек, работаем, на вас". В этом смысле Солженицын и Сахаров работали, безусловно, на те социальные группы, которые победили в России и то, что мы видим сейчас, это отчасти реализация проектов и того, и другого. Проект Зиновьева был совсем о другом. Он с той стороны, где нет сверху социальной пирамиды.

Проблема "Россия-Запад" и "коммунизм-западнизм", как она формулируется в работах Александра Александровича, это отражение третьего противоречия, о котором я говорил. И, наконец, никто так много не писал о проблеме понятийного аппарата и необходимости формирования мировоззрения, которое поможет преодолеть фальсифицированность советской, и не только советской, истории, никто так много не писал, как Александр Александрович.

Последнее, о чем я хочу сказать. Хотя мы говорим о ХХ веке, я думаю, что линия, которую развивает, а в чем-то и завершает Зиновьев, на самом деле очень давняя линия русской истории. В русской истории существовало три исторические структуры власти: московское самодержавие, петербургское самодержавие и коммунистический порядок. Как только эти системы начинали клониться под бременем противоречий, в каждой из них возникал индивид, возникала личность, которая противостояла системе как система в одном лице. В конце ХVII века, в конце московского самодержавия это был Аввакум, в конце петербургского самодержавия был Лев Толстой, в конце коммунистического порядка это был Зиновьев.

Зиновьев оказался в самом сложном положении, потому что Аввакум был верующий человек. Он мог опереться на веру в Боге. Зиновьев - атеист, у него этой опоры не было. За Аввакумом стояло некое движение, за Зиновьевым никакое движение не стояло. Он государство в одном лице.

Лев Толстой мог опереться на свое происхождение. Он мог обращаться к Николаю II издевательски: "Брат мой". То есть мы с тобой одной социальной крови. Кроме того, за Львом Толстым было, хотя и переписанное на жену, тем не менее, поместье, имение. У Зиновьева ничего этого не было. То есть линия Зиновьева в противостоянии любой власти - это линия Аввакума, доведенная до своего предела. Поэтому свою статью о Зиновьеве я назвал "Великий вопрекист". Он осуществился вопреки всему: вопреки советской власти, вопреки шестидесятничеству, вопреки западу, вопреки постсоветской системе. Это и есть тот главный урок, который помимо вывода: хороших систем не бывает, это и есть главный урок, который отражает опыт ХХ века, рассмотренный сквозь призму личности и трудов Зиновьева.

Фурсов Андрей Ильич

Версия для печати

Новости

20.02.2021

Вышло в свет издание «Русский интеллектуальный клуб: стенограммы заседаний и другие материалы» в четырех томах

В издательстве «Социум» Московского гуманитарного университета вышло в свет четырехтомное издание «Русский интеллектуальный клуб: стенограммы заседаний и другие материалы», подготовленное под научной редакцией ректора МосГУ доктора философских наук, профессора И. М. Ильинского.

10.07.2020

Опубликован 10-й юбилейный сборник стенограмм заседаний Русского интеллектуального клуба

В издательстве МосГУ вышел 10-й юбилейный сборник стенограмм заседаний Русского интеллектуального клуба. Научным редактором сборника выступил президент клуба, ректор Московского гуманитарного университета доктор философских наук, профессор И. М. Ильинский. Ответственным редактором стал доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Вал. А. Луков.

25.10.2017

Подведены итоги Международной Бунинской премии 2017 года

24 октября 2017 г. в актовом зале Московского гуманитарного университета состоялась торжественная церемония награждения лауреатов Международной Бунинской премии, которая в этом году проводилась в номинации «Поэзия». Приветствие участникам и лауреатам Бунинской премии 2017 года направил министр культуры РФ В. Р. Мединский, в котором он, в частности, отметил, что «за годы своего существования Бунинская премия по праву заслужила авторитет одной из наиболее престижных наград в области русской литературы. Среди её лауреатов значатся имена по-настоящему видных поэтов и прозаиков, наших с вами современников. Отрадно, что в России получают развитие столь важные общественные инициативы, нацеленные на популяризацию чтения, на усиление позиций русского языка».

20.10.2017

Определены лауреаты Бунинской премии 2017 года

17 октября 2017 г. состоялось заседание Жюри Бунинской премии под председательством члена Президиума Союза писателей России, лауреата литературных премий Бориса Николаевича Тарасова. Подведены итоги конкурса, который в 2017 г. проводился в номинации «поэзия». 24 октября в конференц-зале Московского гуманитарного университета состоится торжественная церемония, на которой Председатель Попечительского совета Бунинской премии, член Союза писателей России, ректор университета профессор Игорь Михайлович Ильинский вместе с членами Жюри вручит заслуженные премии новым лауреатам.

Архив новостей